Мы уезжаем. Если не возьмешь ребенка, мы его на вокзале оставим


Сказала соседка и положила Анне на руки 9-месячного малыша....

Впервые за последние три года Татьяна Петровна опаздывала на работу. И случилось то, чего больше всего боялась. Когда расчесывала свои длинные черные волосы перед зеркалом в коридоре, рядом вдруг встала молодая квартирантка Надя с расческой в ​​руках и с такими же смоляными густыми волосами и большими карими, как у нее, глазами.

Обе мгновенно замерли и, казалось, даже боялись пошевелиться. Девушка внимательно рассматривала хозяйку квартиры в зеркале.

– Мы с Вами очень похожи, – первой нарушила она молчание.

– Да наверное, тебе показалось, – ответила 45-летняя женщина, наспех оделась и направилась к выходу.

Уже по дороге решила сегодня на работу не идти. Из автомата позвонила начальнику и отпросилась. Чтобы не терять времени, на автовокзал не уехала. Троллейбусом добралась на окружную дорогу, чтобы попутками добраться до одного населенного пункта.

Ведь сегодня утром девушка чуть не раскрыла, а может, и разгадала тайну, которую родители так старательно скрывали от нее 20 лет.
История эта началась давно.

Анна Филиппова работала на ферме дояркой. После утреннего доения возвращалась домой. А навстречу ей шла, покачиваясь, охмелевшая Габельчукова Ира.

– Аня, мы послезавтра с мужем едем на заработки. Возьми нашу младшую Надю себе как родную дочь, нам ведь семь ртов не прокормить, а у тебя же детей нет.

– Ты что, белены объелась, Ира? – поспешила отказать та.

На следующий день Ирина снова встретила Анну. Только была уже трезвой. И снова за свое.

Даже не знала, что сказать. С одной стороны, жалко девятимесячную девочку, которая из-за горе-родителей может попасть в приют, а с другой – не знала, как отнесется к этому муж. Да и как потом односельчанам в глаза смотреть, как объяснить, откуда у нее взялась дочка?

Целый день только и думала об этом. Дома даже с Иваном не разговаривала. Да и он сегодня был слишком молчалив и неприступен, очевидно, хорошо наработался за день.

Откуда ей было знать, что Иван не от усталости был неразговорчив. В голове мужа тоже роились мысли о разговоре с Габельчучкой, которая и ему предлагала забрать свою младшую дочь.

На следующий день утром Ира пришла на ферму к Анне с маленькой Наденькой на руках:

– Мы уезжаем. Вещи уже упакованы и загружены. Если не возьмешь ребенка, то мы его на вокзале или еще где-нибудь оставим. Пропадет – будет на твоей совести, так и знай!

Куда было деваться? Взяла на руки полуодетую девятимесячную малышку, завернула в теплый платок, прикрыла курткой и пошла по заснеженным деревенским улицам домой. Иван, увидев еще издалека Анну с ребенком на руках, сразу оживился, словно стал моложе. Оставил недорубленные дрова и не ушел, а побежал за женой в дом.

Дитя возилось в мокрых стареньких дырявых штанах.

Взялись переодевать, но не было во что. Ирина даже никакой одежды не дала. Анна достала несколько простынь из шкафа. Разрезала их на четыре части и завернула кроху.

А она, маленькая, черными такими глазками начала водить по всем углам, ища мать, старших братиков и сестричек, к шуму которых привыкла. Потом разглядела, что чужой дом — и так расплакалась, что нельзя было никак усмирить. И в том жалком детском плаче Анна будто видела какую-то свою вину.

Можно только представить, как пришлось намучиться Филипповым с маленькой крохой, которая ничего не хотела есть, а ждала маминого молока.

Несколько дней и ночей носили на руках поочередно, пока ребенок не привык к новому дому, незнакомым людям. А потом искренне радовались каждому неуверенному, зато самостоятельному шагу, веселому и радостному щебету, первому ласковому слову «мама»…

И вместе с тем боялись, что приедут родственники и заберут девочку. Но зря. Хотя через несколько месяцев семья узнала, что Надя у чужих ей людей, когда увидели, как радостно ей у новых родителей, решили оставить ее.
Вот уже и в школу Надя пошла. Не могли нарадоваться родители успехам своей приемной дочери.

А какая трудолюбивая была! Матери помогала в доме порядок наводить, стряпать, огород возделывать.

После школы Надя поступила в мединститут. Хотя и предлагали поселиться в общежитии, родители ей нашли квартиру, мол, так дешевле и выгоднее будет.

Хозяйка Татьяна Петровна оказалась удивительно доброй женщиной.

– Ты мне, Надя, не плати. Привезешь продукты, так я и тебе, и себе из них буду готовить.

Вот только никак не могла понять девушка, почему хозяйка пыталась как можно меньше попадаться ей на глаза. И почему девушки-однокурсницы Оксана и Валя ежемесячно платили за квартиру, а она за два с половиной года – ни копейки.

***

Долго обсуждали ее родители с Татьяной Петровной, как бы деликатнее рассказать девушке правду, которую скрывали от нее долгие годы. Никак не могли подобрать слова, которые должны сказать дочери, когда приедет домой.

А она, увидев в своем доме Татьяну Петровну, подошла к Анне, обняла ее, нежно прильнула.

– Я знаю, Вы мне не родная мама. Еще в пятом классе девочки об этом рассказали. Но Вы молчали, так я и не хотела поднимать эту тему, потому что вас и папу люблю больше всего на свете.

А потом спросила, почему они с Татьяной Петровной так похожи.

– Она твоя родная тётя, – услышала в ответ.

— А я думала, что это женщина, которая меня родила. Так хотела бы увидеть своих братьев и сестер… Я их обязательно найду.


Комментариев нет:

Технологии Blogger.