Заставляла зятя помогать по дому и с детьми, пока дочь лежала в больнице
Теперь дочь обижена: «Мама, зачем ты нас поссорила»!!!
– Дочь в среду из больницы выписалась! – рассказывает пятидесятисемилетняя
Клавдия Михайловна. – Пролежала две недели, хотя ложилась на пару дней.
Говорили, прокол сделаем вам и все, на следующий день домой пойдете. А
оказалось не так просто, в итоге достаточно серьезная полостная операция была…
Ну, хорошо, что все позади! Я в среду ей звоню утром, говорю, во сколько
выписка-то? Я надеюсь, тебя Димка твой заберет на машине? А она замялась так и
говорит – да зачем меня забирать, я сама доберусь, он же на работе! В крайнем
случае, вызову такси…
Дочери Клавдии Михайловны, Анне, немного за тридцать, у нее муж и двое детей,
мальчики двух и четырех лет. Анна не работает, сидит с детьми. С первым
уходила в декрет, но компания, где она трудилась, еще до рождения второго сына
перестала существовать, поэтому, если что, на работу Анне выходить некуда.
Впрочем, ей пока и в голову не приходит думать о работе. У них традиционная
семья – муж несет домой деньги, для них, четверых, вполне достаточные. Анна
ведет хозяйство, причем, делает это добросовестно. Дома у нее чистота, всегда
есть горячая еда, дети опрятные, ухоженные.
– Договорились, что я буду жить у них и сидеть с детьми, пока Аня в больнице!
– рассказывает Клавдия Михайловна. – Ну, мы же думали – на пару дней. Аня все
приготовила нам, написала на бумажке – что кому разогревать, когда давать… А
потом, когда выяснилось, что больница надолго, так она не о себе беспокоилась,
а о том, как мы тут будем, представляешь? Вот ненормальная… Хотя, глядя на ее
мужа, может, и не удивительно, что она переживала. Взрослый мужик к жизни не
приспособлен абсолютно!
Клавдия Михайловна, конечно, знала, что зять дома не делает ничего. Но знать –
это одно, а увидеть собственными глазами – немного другое. Дмитрий привык, что
ему все дают и подают, сам себе хлеба не отрежет, ложку не возьмет, будет
сидеть и ждать, когда это сделает теща. Не говоря уж о том, чтобы тарелку за
собой помыть.
– В собственном доме не знает, где что лежит! Чего не хватишься – ой, а я не
знаю, это у Ани нужно спрашивать… Я ему говорю – Дима, но Аня в реанимации!
Прикажешь ей туда позвонить и спросить, где в доме хранится сода, или где
детские перчатки найти? Молчит…
Клавдия Михайловна целый день, как белка в колесе, крутилась с двумя
маленькими внуками, еще и готовила на всех, разумеется, и убирала в доме. Зять
же надеялся, что проживет так же, как при жене – ничего не делая. Придет с
работы, поест и пойдет за комп, даже не оглянувшись ни на груду тарелок,
оставшихся на столе, ни на собственных не спящих еще детей.
Но Клавдия Михайловна такого терпеть не стала с первого же дня.
– Поел, встал, тарелку отодвинул, пошел компьютер включать. Я подошла и вилку
из розетки выдернула. Говорю – знаешь что, Дмитрий Николаич, я тебе не Аня!
Слуг здесь нет, грязные твои тарелки мыть я не буду. Так что давай вставай и
пошел на кухню бегом! Все за собой убрал быстренько! А в интернете сидеть
будешь, когда по дому все дела переделаешь, детей выкупаешь и спать уложишь!
– Хм. Круто ты. А он что?
– Ну что-что, поначалу пытался там что-то вякать – мне, говорит, надо по
работе почту посмотреть! Я говорю, ты целый день на работе смотрел свою почту,
подождет она тебя! Завтра посмотришь… Ну, встал и пошел. Надулся, конечно, как
индюк. Но ссориться со мной ему, знаешь, невыгодно совсем было. Его-то мамаша
не разбежалась что-то с детьми сидеть, пока Аня в больнице… Поэтому под нос
себе бурчал, но делал то, что ему сказали! И посуду мыл, с детьми занимался
худо-бедно!
Все две недели, судя по всему, теща только и делала, что воспитывала и
муштровала зятя. Он у нее и белье из стиральной машинки развешивал, и кастрюли
мыл, и даже постель свою застилал – одним словом, делал то, чего не делал с
тех пор, как женился. Ворчал, злился, не разговаривал, но по хозяйству
помогал.
…Когда настал день выписки Анны, Клавдия Михайловна даже не сомневалась, что
Дмитрий поедет встречать жену. Ну а как иначе-то. Дочь после операции с
сумками, пакетами, вещами, Дмитрий же на машине.
– А дочь мне говорит – мама, да я ему сказала, чтоб он не приезжал, я сама
доберусь! – рассказывает Клавдия Михайловна. – Я говорю, Аня, ты с ума сошла,
что ли? Даже не думай. Звоню этому индюку, ну зятю своему! «А мне Аня сказала,
сама доберется! Я не могу ее встретить сегодня никак, я работаю!» Ну, тут у
меня просто в глазах потемнело уже. Говорю, Димочка, а не напомнишь мне, мой
золотой, кем ты работаешь? Менеджером? Так это ерунда! Менеджер – это не
хирург, не авиадиспетчер и даже, на худой конец, не дворник. Никому твоя
работа, говорю, не нужна, если ты неделю на нее не придешь, никто и не
заметит, и в мире ничего ровным счетом не изменится! А он трубку бросил…
Трубку зять не брал, и Клавдия Михайловна позвонила своему мужу – он не отец
Анны, и даже ее не растил. Жить стали, когда дочери Клавдии Михайловны было
уже за двадцать. При этом, ни слова не говоря, мужчина сразу согласился
съездить и забрать Анну из больницы. Привез домой с двумя большими сумками
вещей, как-то неожиданно много накопилось в больнице за две недели – халат,
полотенце, тапочки, посуда, ноутбук…
Дочь же, вместо того, чтобы сказать матери спасибо, накинулась с упреками.
– Мама, говорит, ну вот зачем ты лезешь? Я сама Димке сказала, чтоб он не
приезжал, доехала бы на такси. Теперь он обиделся, трубку не берет. Только
этого мне сейчас и не хватает, чтобы он губки дул!.. Я говорю, Аня, ты на себя
посмотри, какое такси вообще? Ты на ногах еле стоишь! А перед Димкой твоим
выплясывать я не собираюсь, и тебе не советую. Ты и так его на шею уже
посадила! Надо с этим заканчивать! Губки дуть пусть к матери своей идет!..
…С такой матерью и врагов не надо – рассорила дочь с мужем?
А может, мать права, поставила зятя на место, помогла дочери? Той не обижаться
надо, а спасибо сказать?
Что думаете?
Комментариев нет: