"Ванечка, отпусти меня" шептала она в пустоту
Ирина не могла прийти в себя после кончины мужа. Жили они последние годы
вдвоем. Друзей у них не было, родственники жили в других городах, дочь
уехала с мужем. Как вышли на пенсию, так и засели дома, летом на
даче.
Жили они душа в душу, хоть и были у них мелкие ссоры. Обычно Ирина что-то
высказывала Ивану – картину повесь, крылечко поправь, не лежи на диване. Эх,
вернуть бы то время, молчала бы она, да нахваливала мужа!
Кто терял близкого человека, знает, как невозможно разрывается душа при
взгляде на тот самый диван. Как невыносимо больно ставить на стол одну
тарелку, наливать чай в одну чашку, не слышать добродушного ворчания -
Опять, мать, сахара пожалела, экономная ты моя.
- Сахар сейчас такой дорогой, - отвечала Ирина,- на пенсию много не
купишь.
А сейчас принесла бы ему крепкого и сладкого чаю и лимончик на блюдечке,
только бы был рядом.
Осиротела и собака, французский бульдог Боня. Это была папина собака, его
она ждала у двери, его слушалась. Они, кажется, понимали друг друга без
слов. Ирина только посмеивалась. А сейчас сама начинала разговаривать с
Боней. Начнет вспоминать Ивана, а Боня, как будто понимает, подвывает ей.
Вечерами собака сидела возле входной двери, уставившись на неё, и тихонечко
скулила. Гулял с ней всегда муж.
- Где ты, папочка? Сколько мне тут сидеть и ждать?- переживала
собака.
Ирина вздыхала, брала поводок и шла на улицу.
И совсем уж невыносимо было видеть, как Боня ложилась животом на пол,
вытягивала лапы по направлению к входной двери и устраивалась так на ночь,
поднимая уши на каждый звук.
Даже любимое раньше слово гулять не вызывало теперь у собаки радость, не
бежала она к двери.
Боня даже ела нехотя, как будто выполняла повинность. Как будто Иван унес с
собой частичку собачьей души.
И всю душу Ирины.
Прошло три месяца. По совету соседки Ирина устроилась на работу в соседний
магазин кассиром на два дня в неделю, на выходные. Монотонные движения
отвлекали. Ей казалось, что она отдыхает на работе. И хоть какая-то прибавка
к пенсии. У мужа была пенсия намного больше, чем у неё.
Тянулись тоскливые дни, похожие один на другой. На дачу она не ездила. Там
надо было ставить насос для воды, копать грядки, а у неё всё валилось из
рук. Часто ей снился муж, они разговаривали, но вспомнить днем его слова она
не могла.
Как-то она не могла уснуть. Ворочалась до двух часов ночи и забылась
тревожным сном. И тут же, как ей показалось, проснулась от рычания собаки.
Та тянула одеяло и скулила.
За окном было темно, на часах четыре утра. Она некстати вспомнила, что муж
любил гулять с Боней в эти часы. Как он говорил – на улице никого нет, как
будто они одни в целом мире.
Боня стала тянуть Ирину к выходу. Не пойду я, потерпи. Ирине не хотелось
идти на улицу, было как-то боязно. Пусть лужу делает, уберу потом.
Но собака не пошла к входной двери, она побежала к дивану в другой комнате,
где Иван обычно смотрел телевизор, а иногда и ночевал.
Тот самый диван, на который Ирина старалась не смотреть и комнату эту она
чаще всего закрывала. Сейчас дверь была открыта. Ирине показалось, что на
диване кто-то лежит. Она оцепенела. Собака села рядом с диваном, смотрела то
на диван, то на Ирину и скулила.
У Ирины ослабли ноги и она села на пол и застонала.
- Иван, прости меня за всё, только отпусти, не мучай. Уходи. Отпусти меня,
Ванечка, шептала она в пустоту.
Женщина опустила голову.
Проснулась она на полу, рядом дремала Боня. В душе было пусто и спокойно.
Она посмотрела на диван, там лежало скомканное покрывало. Она не помнила,
что доставала его из шкафа.
Ирина выгуляла собаку. Та преданно смотрела в её глаза. Потом убралась в
квартире, вынула вещи мужа, которые он носил, и позвонила в
благотворительный фонд. Забирайте.
А дальше пошла обычная жизнь одинокой пенсионерки. Дочь обещала приехать,
разобраться с дачей. Муж больше не снился.
Комментариев нет: