Дом на краю озера

Старинный дом стоял на берегу небольшого озера, отражавшего небо, как зеркало. Когда-то он был шумным — с детскими голосами, запахом пирогов и гулом праздников. Теперь же в нём жила только одна женщина — Анна Сергеевна, бывшая учительница литературы, вдова, которой перевалило за шестьдесят.

Каждое утро она заваривала чай, открывала шторы и смотрела на воду. Озеро было её утешением и её болью. Когда-то именно там утонул её сын — Игорь. Ему было семнадцать, и всё случилось в одно мгновение. С тех пор Анна Сергеевна больше не могла покинуть этот дом. Казалось, если она уйдёт, Игорь исчезнет окончательно.

Она жила тихо, с кошкой Мусей и стареньким радиоприёмником, слушая передачи о погоде и старые песни. Иногда к ней заходили местные ребята — то за мёдом, то просто послушать, как «бабушка Анна» рассказывает про Пушкина и Чехова.

Но однажды в её жизнь постучали не соседи, а судьба.

Поздним осенним вечером в дверь громко постучали.

Анна Сергеевна вздрогнула — давно никто так не стучал.

— Кто там? — спросила она, не подходя к двери.

— Извините… пожалуйста, — послышался дрожащий мужской голос. — Я… замёрз… можно погреться?

Она приоткрыла дверь. На пороге стоял парень лет двадцати пяти, промокший до нитки. В руках — рюкзак, на лице — усталость и что-то странно знакомое.

— Заходи, — сказала она, отступая. — Сейчас обогреемся.

Парень вошёл, снял куртку, и Анна заметила его глаза. Голубые, почти прозрачные. Такие же, как у Игоря.

— Спасибо, тётя, — он улыбнулся неловко. — Я… автостопом ехал, погода испортилась, тут дорогу залило.

— А тебя как зовут?

— Саша. Александр.

— Ну, Саша, садись к печке. Сейчас чай налью.

Он грел руки над огнём, а она украдкой рассматривала его: небритый, но не грязный, усталый, но не потерянный. На пальце шрам. На шее — кулон с каким-то символом.

— Давно в дороге? — спросила она.

— Да, почти месяц. Из Питера еду. В деревню под Вологдой. Там… дом остался от деда.

— Один едешь?

— Да. Родителей нет давно. Мать умерла, когда мне восемнадцать было. Отец ушёл раньше.

Анна Сергеевна почувствовала, как кольнуло в груди — чужая боль всегда напоминала её собственную.

— Понимаю, — тихо сказала она. — Потеря — это такая вещь, которая не заканчивается. Просто учишься дышать рядом с ней.

Саша кивнул.

— А вы здесь одна живёте?

— Да. Раньше с мужем и сыном. Теперь — только я и Муся.

— А сын?

Она замерла. Обычно на этом вопросе разговор заканчивался. Но в глазах парня было столько тепла, что она вдруг сказала:

— Утонул. На этом озере.

— Простите, — Саша опустил взгляд. — Я не должен был спрашивать.

— Всё в порядке. Просто… я иногда думаю, что он никуда не ушёл. Что смотрит на меня из воды.

Саша помолчал, потом достал из рюкзака термос.

— Хотите? У меня кофе есть. С имбирём. Мама так делала, когда болел.

Она улыбнулась впервые за долгое время.

— Давай попробуем.

Он остался ночевать — буря не утихала, дождь перешёл в снег. На рассвете они вместе вышли на крыльцо.

Озеро было белым, словно застыло. Солнце пробивалось сквозь облака, и Анне вдруг показалось, что рядом стоит не просто Саша, а кто-то, кто пришёл не случайно.

— Холодно, — сказал он. — А красиво.

— Здесь всё красиво, если не смотреть глазами боли, — ответила она. — Но я только учусь.

Он повернулся к ней:

— Можно я останусь на пару дней? Помогу по дому. У меня руки не из ваты.

Она хотела отказать — стыдно принимать помощь, когда всю жизнь привыкла давать. Но почему-то кивнула.

С тех пор дни потекли по-другому. Саша колол дрова, чинил забор, ходил в лес за грибами. Вечерами они пили чай, слушали старый приёмник и разговаривали.

— А кем вы были раньше? — спросил он однажды.

— Учителем. Литературы. Любила своих учеников, но после… — она махнула рукой. — После того, как Игоря не стало, я ушла.

— Он был как я?

— Нет, — улыбнулась она. — Совсем другой. Хотя… глаза у вас похожие.

Саша задумался, потом вдруг сказал:

— Знаете, а мой дед рассказывал, что у него когда-то был брат, живший на озере, в Рязанской области. Потеряли связь ещё в семидесятых. Может, и совпадение.

Анна вскинула взгляд:

— Как звали брата?

— Николай, кажется. Николай Сергеевич.

Она побледнела.

— Николай Сергеевич — это мой муж.

Мир словно качнулся. Они долго сидели молча.

— Вы хотите сказать… — начал он.

— Что ты — мой родственник, Саша. — Голос её дрогнул. — Мой… племянник.

Саша растерянно провёл рукой по лицу.

— Вот так встреча. Я… не знал.

Она засмеялась сквозь слёзы.

— А я думала, чудеса не случаются.

С тех пор он остался. Сначала на зиму, потом навсегда.

Он помогал ей по хозяйству, а весной вместе с соседями отремонтировал старую школу, где Анна Сергеевна когда-то преподавала. Теперь там собирались дети, а она снова читала им вслух.

Саша тем временем открыл мастерскую — делал мебель из старого дерева.

— Посмотри, баб Ань, — говорил он, показывая ей новую лавку. — Всё своими руками.

— Так и должно быть, — отвечала она. — Главное — с душой.

Иногда, сидя у окна, она видела, как он идёт вдоль берега с удочкой — так же, как когда-то ходил её Игорь. И сердце больше не болело — оно грелось.

Прошло пять лет.

Однажды зимой Саша вошёл в дом, держа в руках свёрток.

— Вот, — сказал он. — Познакомься, это Аня.

Молодая женщина, тихая, с карими глазами, улыбнулась. На руках у неё спал младенец.

Анна Сергеевна прижала руки к груди.

— Имя у девочки… моё?

— Да, — ответил Саша. — В твою честь.

Она посмотрела в глаза ребёнку и прошептала:

— Значит, дом на озере снова ожил.

Саша улыбнулся:

— Теперь он будет полон.

Анна Сергеевна села в кресло, закрыла глаза и прошептала:

— Спасибо тебе, Господи. За то, что не оставил.

И в тот момент снег за окном засверкал ярче, чем когда-либо.