Письма, которые не дошли

Марина Петровна, худенькая женщина лет семидесяти, с аккуратно уложенными седыми волосами и вязаным платком на плечах, уже тридцать лет работала на почте. Точнее — в маленьком почтовом отделении на окраине провинциального городка. Почту она знала, как свои пять пальцев. Каждое письмо, каждая посылка, каждая квитанция проходили через её руки.

Но больше всего Марина любила обычные письма — в конвертах, с живыми адресами, с почерком, в котором угадывались судьбы людей. Иногда — дрожащие, с кляксами чернил, иногда — ровные и уверенные, от тех, кто привык писать много и давно.

Она никогда не вскрывала чужих писем, конечно. Но держала их в руках с таким уважением, словно чувствовала тепло человеческого сердца под бумажным слоем.

За годы работы она многое видела: письма из армии, из тюрем, из других стран, даже одно — из космоса, когда ещё писали настоящие астронавты.

Но однажды, в начале весны, случилось то, что перевернуло её размеренную жизнь.

Это был обычный день. Снег ещё не сошёл, но капель уже звенела по подоконникам.

Марина Петровна пришла на работу, как всегда — первой. Протопила печку, заварила чай, разложила свежую корреспонденцию.

И вдруг, среди серых конвертов, увидела одно необычное. Старый, пожелтевший конверт, с выцветшими чернилами и штемпелем… 1982 года.

Адрес — знакомый: улица Лесная, дом 7.

Получатель — Ольга Николаевна Власова.

Но Марина знала — дом этот давно снесли, на его месте теперь пятиэтажка, а фамилия Власова где-то звучала в её памяти…

Она перевернула письмо. Отправитель: Иван Власов, г. Ташкент.

— Не может быть… — прошептала Марина.

Она помнила Власовых. Молодая семья, жили напротив школы. У него — добрые глаза, у неё — коса до пояса. Он уехал тогда на заработки, обещал вернуться. Но не вернулся. Потом говорили, что погиб где-то на стройке.

А теперь вот — письмо.

Она долго держала конверт, глядя на дату. Потом вздохнула, положила его в сторону. По правилам — такие письма должны уничтожаться, но рука не поднялась.

«Дойдет, — подумала она. — Пусть хоть через сорок лет, но дойдет».

Вечером, вернувшись домой, Марина долго не могла заснуть.

В голове звучали слова, которых она даже не читала, но словно слышала:

«Оля, родная, я скучаю…»

На следующий день она решила поискать адресат.

— А вдруг она жива? — рассуждала она, идя по улице, где когда-то стоял тот самый дом.

Теперь там — новые многоэтажки, детская площадка, аптечный киоск.

Она зашла в магазин на углу:

— Скажите, вы не знаете, кто здесь раньше жил, на месте этих домов?

— Да кто ж их знает… — пожала плечами продавщица. — Мы тут все новенькие.

Но вечером судьба сама подсказала.

В почтовое отделение зашла старушка, сутулая, в поношенном пальто.

— Девушка, а можно мне пенсию на карточку перевести? — спросила тихо.

Марина подняла глаза — и сердце дрогнуло.

Лицо показалось знакомым.

— Простите, вы… вы случайно не Ольга Николаевна Власова?

— Была когда-то, — грустно улыбнулась та. — А вы?

— Марина Петровна, почта. Мы раньше по соседству жили.

Ольга нахмурилась, потом тихо рассмеялась:

— Господи, неужели это вы? Я ж вас не узнала.

Они обнялись, обе смахнули слёзы.

И Марина сказала:

— У меня есть кое-что для вас. Письмо. Старое. От Ивана.

Ольга побледнела.

— Что вы сказали?..

Вечером они сидели на кухне у Марины. На столе — чай, ватрушки, и между ними — пожелтевший конверт.

Ольга долго не решалась открыть.

Пальцы дрожали.

— Я боялась, что он… что его больше нет, — шептала она. — А теперь даже не знаю, хочу ли читать.

— Прочтите, — мягко сказала Марина. — Письма приходят не просто так.

Ольга вздохнула и осторожно разорвала край конверта.

Изнутри выпала сложенная вчетверо бумага, запахнувшая временем.

Голос дрожал, когда она начала читать:

«Оля, моя родная.

Здесь, в Ташкенте, жара страшная, но я живой и здоров. Работы много, но всё думаю о тебе.

Пишу тебе, чтобы ты знала — я возвращаюсь. Как только закончим стройку, сразу поеду домой.

Я скучаю по тебе, по нашим вечерам, по твоему борщу.

Держись, милая. Всё будет хорошо.

Твой Ваня.»

Слёзы катились по щекам.

— Он… он возвращался, — всхлипнула Ольга. — А я ведь думала, он меня бросил. Мне сказали, что он уехал и женился там. А я… я ждала сначала, потом перестала.

— Может, письмо потерялось на почте, — виновато сказала Марина. — А может, кто-то просто не донёс…

— Если бы я знала, что он не бросил… я бы не вышла замуж потом, не уехала… — Ольга уткнулась в письмо, словно хотела спрятаться в прошлое.

Марина молча наливала чай.

Прошло несколько дней.

Ольга приходила часто, словно не могла расстаться с тем письмом.

— Я хочу поехать туда, где он был, — сказала она однажды. — В Ташкент.

— Оль, ну куда тебе, — возразила Марина. — Это далеко, да и здоровье не то.

— А я должна. Хочу узнать, что с ним было.

Она поехала.

Через три недели вернулась, усталая, но с какой-то особенной улыбкой.

— Я его нашла, — сказала она.

— Кого?

— Его могилу. Маленькое кладбище на окраине. Рабочие тогда погибли под обвалом, всех похоронили вместе.

Но, знаешь, я стояла там и вдруг почувствовала — он рядом. Словно ждал, когда я прочитаю то письмо.

Марина вздохнула:

— Значит, дошло всё-таки. Пусть через сорок лет.

Ольга кивнула, улыбаясь сквозь слёзы.

Через месяц Марина получила перевод. На своё имя, но без обратного адреса.

Сумма — 10 000 рублей.

В назначении — «За доставку письма».

Она позвонила Ольге, но номер уже не отвечал.

Пошла к ней домой — дверь открыла соседка:

— А вы про Ольгу Николаевну? Так она умерла. Три дня назад. Тихо, во сне.

Марина стояла на лестнице, прижимая к груди тот самый конверт.

А вечером, когда в почтовом отделении не было никого, она положила письмо обратно в ящик «Неразданные» и шепнула:

— Теперь дошло.

Прошло несколько лет. Почту автоматизировали, письма теперь редко кто писал.

Но однажды молодой парень-почтальон, перебирая старые архивы, нашёл в ящике пожелтевший конверт.

— Марина Петровна, а это что за письмо такое? — спросил он.

— О, это особенное, — улыбнулась она. — Его нельзя выбрасывать. Пусть лежит. Оно уже нашло свой адрес.

Парень пожал плечами и убрал письмо обратно.

А Марина вышла на улицу, вдохнула свежий воздух.

Солнце садилось, краснея над крышами, и ей показалось, будто где-то рядом двое идут, держась за руки — молодой мужчина с чемоданом и женщина с длинной косой.

И в воздухе тихо звенела капель — как звонок маленькой, человеческой надежды, которая никогда не теряет адреса.